Хасидские притчи.

 

"Небесный рецепт"

 

   Как-то раз, отправившись в Люблин к Хозе-провидцу, ребе Давид из Лелова по пути остановился у своего друга, которого должен был взять с собой. Тот жил очень бедно, но всё-таки попросил жену приготовить ужин для гостя.

 

   Женщина растерялась. Всё, что у неё было, — это немного муки — ни щепотки соли, ни капли масла. Тем не менее, она пошла в лес, собрала хворост для печки, затем замесила муку с водой и наварила на ужин клёцок.

 

   Уже вернувшись из Люблина, ребе Давид рассказал своей жене о путешествии и среди прочего сказал:

 

   — Когда я ужинал у друга перед совместной нашей поездкой, его жена приготовила необычайное лакомство. Такое было ощущение, будто она приправила это блюдо специями из Ган Эден (Сада Эдемского). Никогда не ел ничего подобного!

 

   Зная о мистическом складе ума своего мужа и о том, как трудно произвести на него впечатление явлениями этого мира, жена ребе поняла, что ему довелось попробовать действительно редкостное угощение, и при случае не преминула о нём вспомнить, чтобы выведать рецепт.

 

   — Какой рецепт? — удивилась жена друга ребе. — Это была мука с водой.

 

   — Нет, нет, мой Давид сказал, что вкус был такой, словно ты приправила пищу специями из Ган Эден!

 

   Внезапно глаза той женщины округлились от осенившей её догадки.

 

   — Гут ин химел (Господь небесный) — воскликнула она. — Собирая хворост для печи, я молилась, говоря: «Рмбоно шёл Олам (Господин вселенной), мне нечем почтить ребе Давида, но у Тебя, ха-Шем, у Тебя есть Эдемский Сад. Пожалуйста, если можно, добавь немного специй в мои клёцки, чтобы они понравились нашему гостю». Похоже, ха-Шем услышал мою молитву

 

Комментарий Рами Шапиро.

 

   Что есть у тебя, чтобы почтить другого человека? Ум? Сердце? Мастерство? Всё это даровано тебе Богом.

Истоки всех твоих мыслей и идей можно найти в работах учителей и мудрецов прошлого. Твои чувства в действительности тебе не принадлежат — нельзя оставить при себе приятные эмоции, а неприятные отбросить.

Дела твоих рук суть результат того, что кто-то обучал тебя и наставлял. Всё, что у тебя есть, и всё, что ты собой представляешь, пришло к тебе благодаря усилиям других людей; в конечном итоге всё это — плоды Божьей благодати. Воистину, без Его даров ты — ничто.

 

   Осознав это, человек понимает, что он сам ничего не может дать окружающим и потому вынужден во всём полагаться на Бога: «Рибоно шел Олам, я ничто без Тебя и Твоих даров. Не в моих силах почтить как должно другого человека, и потому я обращаюсь к Тебе. Давай благодать людям через меня, я буду рад возможности служить им». Кто возносит такую молитву от всего сердца, тот воистину вкусит яств Сада Эдемского.

 

х х х х х

 

"Что отверзает врата"

 

   Однажды Бешт попросил одного из старших учеников, Вольфа Кициса, протрубить в шофар (бараний рог) в праздник Рош ха-Шана.

И чтобы ему было проще сосредоточиться, исполняя сей ритуал, Бешт посоветовал изучить каббалистические кавванот , связанные с шофаром.

Вольф Кицис с головой окунулся в изучение, делая многочисленные выписки, чтоб просмотреть их уже перед самим действом и ещё более, стало быть, утвердиться в благочестивом намерении.

 

   Наступил день праздника, и Вольф стал искать свои записки, но они неведомо куда запропастились.

И это ещё не самое худшее: от волнения он напрочь забыл всё, о чём читал. Ни единой каввана не удавалось вспомнить.

Но делать нечего — и он, представ перед собранием, с пустой головой и сокрушённым сердцем принялся трубить в шофар.

 

   По окончании даввенен (богослужения) Бешт обернулся к ученику и воскликнул:

 

   — Йешер коах! Никогда ещё мне не доводилось слышать таких вдохновенных звуков шофара!

 

   — Но, учитель, — изумился Вольф Кицис, — я позабыл всё, что учил накануне, и трубил в шофар без единой каввана в голове. Разве что со смирением человека, который знает, что он ничего не знает!

 

   — Мой дорогой Вольф, — сказал Бешт с улыбкой, — в дворцах земных царей есть множество палат, и каждая из них открывается своим ключом.

Но если у человека имеется простой топор, он войдёт в любую. Если так бывает у земных царей, то у Царя царей — тем более. Кавванот — это ключи от палат, но ни одна дверь не устоит перед человеком со смиренным сердцем.

 

Комментарий Рами Шапиро.

 

   Что это за топор, пред которым не способен устоять ни один замок? Сокрушённое сердце.

Когда понимаешь, что нужных ключей не найти, что все твои духовные усилия лишь служили подспорьем хитроумному «я» и потому ты не можешь войти в палаты Пробуждения, — сердце разрывается на части.

 И тогда рассыпаются в прах все замки и отверзаются двери.

 

 х х х х х

 

"Всегда есть надежда"

 

   Жил однажды на свете один сказочно богатый человек. Несмотря на то, что у него было всё, что душе угодно, он был несчастлив.

Доктора находили его абсолютно здоровым и не могли понять причину непроходящей депрессии.

Он пробовал многое, чтобы стать хоть немного счастливее: путешествия, музыка, спорт, хобби, танцы, медитация, — ничего не помогало, он по-прежнему чувствовал себя несчастным.

 

   Пошёл он к раввину за советом.

 

   — Проблема в том, — сказал мудрый раввин, — что ты не делился ни с кем своим богатством и удачей, ты даже милостыню никогда не подавал. Если хочешь быть счастливым, помоги другим.

 

   Это было что-то новенькое! «В конце концов, — подумал человек, — можно пожертвовать деньги на благотворительность, чтобы вылечиться».

Но вскоре он понял, что это не так-то просто. Он не привык расставаться с деньгами без всякой пользы, и даже не знал, с чего начать.

Да, многие люди действительно казались бедными, но кто знает, может, они притворялись? С другой стороны, люди, которые действительно нуждались, могли скрывать свою бедность из гордости.

Нет, нельзя давать деньги кому попало, — они могут попасть недостойным людям, которые употребят их на какое-нибудь зло.

 

   Он так долго мучился, что чуть не сошёл с ума. Должен же быть способ определения действительно достойных, но нуждающихся людей! И однажды его осенило.

Нужно дать деньги людям, которые потеряли всякую надежду. Вот это и будет истинная бедность.

 

   Человек стал ходить по разным тюрьмам, больницам, приютам, сиротским домам, но, увы — безуспешно.

Он встречал людей больных, одиноких, разорившихся, безработных, но никто из них не терял надежду. Богач впал в отчаяние: его собственная надежда на излечение таяла.

 

   Однажды, проходя по улице, он услышал протяжный стон, раздававшийся из развалин старого дома, и бросился туда.

Там, в куче мусора сидел человек в драной одежде, весь покрытый язвами и ранами и стонал.

 

   — Что случилось с тобой? — спросил он.

 

   — Ой, не спрашивай, — бродяга раскачивался от горя, всплёскивал руками и рвал на себе остатки волос, — Я потерял всё: работу, деньги, семью, друзей! А теперь ещё и покрылся болячками.

 

   — А скажи мне, — спросил богач, — есть ли у тебя надежда?

 

   — Конечно, я надеюсь. Пока я на земле, а не земля надо мной, у меня есть надежда. Только у тех, кто уже на кладбище, нет надежды!

 

   «Кладбище?..» — подумал богач. Если нет надежды только у тех, кто на кладбище, значит, нужно дать деньги тем, кто в могиле!

Неизвестно, поможет ли это излечению, и это не совсем благотворительность, но почему бы не попробовать? Зато можно быть уверенным в том, что деньги не попадут в плохие руки.

 

   Тёмной ночью человек вышел на улицу с мешком денег и направился на кладбище. В полночь он раскопал первую попавшуюся могилу и зарыл туда мешок. И тут он почувствовал себя лучше, как будто камень с души свалился. Это работало, и это — самое главное.

 

   Прошло много лет, и человек забыл о деньгах, зарытых на кладбище. Возможно, и не вспомнил бы о них никогда, если бы удача не повернулась к нему спиной.

Сначала небольшие потери, потом крупные, наконец, банкротство. Человек был полностью разорён. И тогда он вспомнил о деньгах, захоронённых в могиле.

 

   Это была последняя надежда! Тёмной ночью он направился на кладбище, держа в руках лопату и новый мешок, на случай, если старый прогнил.

Нашёл ту самую могилу, где спрятал деньги, и стал копать при свете луны настолько бесшумно и быстро, как мог. Он хотел как можно быстрее выбраться из этой могилы.

 

   — Руки вверх! — раздался вдруг резкий голос позади. — Полиция!

 

   Человек задрожал и чуть не умер от страха.

 

   — Грабишь мёртвых? — спросил полицейский.

 

   Бедняга безуспешно пытался что-то объяснить, но мямлил и заикался. Полицейский доставил его в тюрьму.

 

   Неделю спустя он стоял перед судьёй, некогда процветающий богач, а сейчас нищий заключённый.

Единственные слова утешения, которые он повторял себе были слова, услышанные от оборванца, покрытого болячками: «Пока я на земле, а не земля надо мной, у меня есть надежда».

 

   Полицейский свидетельствовал:

 

   — Ваша честь, я поймал этого человека на горячем. Он принёс большую лопату на кладбище и раскапывал ею могилу, чтобы украсть у мёртвого, возможно, золотые зубы или вещи.

 

   — Что ты можешь сказать в своё оправдание? — предоставил судья слово обвиняемому.

 

   — Ваша честь, всё было не так. Много лет назад я закопал деньги в эту могилу, потому что я искал того, у кого не было совсем надежды.

Потому что раввин посоветовал мне пожертвовать деньги на благотворительность, но я не мог найти человека, потерявшего надежду.

И тогда я встретил в развалинах одного человека, покрытого болячками, и он сказал мне, что только у тех, кто на кладбище, нет надежды. И я закопал деньги в могиле. Но сейчас они мне понадобились.

 

   — Простите, ваша честь, — вмешался полицейский, — вы верите ему? Я никогда не слышал ничего более абсурдного.

 

   — Да я верю ему, — судья смотрел сочувственно. — Этот человек говорит правду. Отпустите его. Он невиновен.

 

   Оказавшись на улице, он уже не думал о своих бедах, он дышал полной грудью, наслаждаясь свободой.

 

   — Какое счастье, что судья поверил мне! Кстати, у него было очень знакомое лицо, где я мог его раньше видеть?

 

 х х х х х

 

"Возлюбленная жена моя, пойдем, потанцуем!"

 

   Попросили однажды ученики рабби своего, Бешта (Баал, Шем Това), чтоб показал он им нечто такое, чего они еще не видели.

Согласился он, но с условием, чтобы они не смеялись. И пообещали ученики, что не станут смеяться. Чтобы ни случилось.

 

   И показал он им одного бедняка, который в канун Субботы стоял и молился с величайшим воодушевлением и восторгом.

Сказал Бешт ученикам: ступайте за ним и наблюдайте, как он будет вести себя дома.

Посмотрели ученики на него; беднее некуда, одежда рваная, заплатанная, а на молитве стоит так, будто дом у него - полная чаша, и на лице ни следа печали или уныния. Окончив молитву, отправился бедняк радостный домой, а ученики рабби - тихонько за ним следом.

 

   Приходит этот человек к себе в дом, а там встречает его жена, одетая в лохмотья и босая. В доме горят свечи - такие тоненькие, что от них и света почти нет, вся комната погружена в дым и полутьму.

 

   Поздравил бедняк жену свою с наступлением Субботы и говорит ей: "Жена моя возлюбленная, подай мне все, что нужно для кидуша".

Взяла женщина два черных хлебца и положила их на стол. Произнес бедняк: "Мир вам...", и так далее, голосом взволнованным и ликующим. Потом простер руки и благословил хлеб.

И сказал жене: "Женушка, принесика рыбу, что ты приготовила в честь Субботы". А у нее, бедной, ничего, кроме чечевицы, не было, вот она ее и подала, говоря: "Вот тебе рыба". Стал бедняк есть чечевицу, словно это изысканнейшее блюдо, приговаривая: "Ах, до чего ж хороша эта рыба, просто объедение".

Поев "рыбы", запел бедняк субботние песни, торжественно и радостно. Потом обратился к жене; "Любовь моя, принесика суп, что ты приготовила к субботней трапезе".

Принесла женщина еще чечевицы, поставила на стол и сказала: "Вот суп, кушай на здоровье". И стал бедняк есть в превеликом удовольствии, напевая: "какой он вкусный, какой замечательный, этот суп!"

И снова обратился он к жене: "А теперь неси мясо", - и снова принесла она немного чечевицы. Так несколько раз просил он разные блюда, и каждый раз подавала она чечевицу, а он ел с такой охотой, словно перед ним и впрямь стояли лакомые блюда.

Кончив, есть и, благословив трапезу, обратился он к жене вновь: "Возлюбленная жена моя, а теперь пойдем, потанцуем - порадуемся вместе святой Субботе, во имя Неба". Послушалась его жена, и пустились они в пляс - босые, но веселые и довольные.

 

   Тут уж не выдержали ученики и громко расхохотались.

Упрекнул их Бешт:

 

   - А ведь предупреждал я вас, чтоб вы не смеялись. Знайте же, что бедняк этот угоден Господу, благословен Он. Ибо в очах Господа, благословен Он, не тот счастлив, кто вкушает изысканные яства, а тот, кто счастлив в сердце своем. Вот почему этот человек так Ему важен и дорог.

На сём прощаюсь, удачи вам мира и благоденствия!